[Maxim-PF]

Я начинаю публикацию мемуаров бывшего директора Типографии МГУ о событиях 2007-2009 годов, которые в результате привели к его аресту как опасного преступника.

Местами текст слишком эмоционален, но Марсель писал его, находясь за решеткой, и это, безусловно, наложило мрачный отпечаток.

Марсель Шарифуллин
Мемуары
«Как я пытался построить Типографию МГУ»
Предисловие

Мысль о том, чтобы систематизировать и изложить на бумаге историю моего директорства в Типографии МГУ возникла у меня в драматический период моей жизни, когда меня отстранили от руководства типографией в феврале 2010 года. Ощущение жуткого разочарования, несправедливости, незаслуженно жестокого отношения со стороны руководства Университета парализовало меня.
Но еще страшнее было видеть, как типография – дело моей жизни, построенная ценой неимоверных усилий, рушится на глазах. Новое руководство, не компетентное в типографском деле, не хотело меня отпускать и оставило на роли начальника производства и технического распорядителя, но в то же время не прислушивалось к моим советам и рекомендациям.

Именно тогда, в марте-апреле 2010 года я и начал описывать свои приключения в МГУ. Первая часть мемуаров, касающаяся моего прихода в типографию, была закончена в апреле, и на этом я тогда остановился ввиду того, что передо мной возникли проблемы практического характера: нужно было зарабатывать на жизнь семье. Положенной мне зарплаты в размере 18 тыс. рублей катастрофически не хватало на содержание 2 детей, учитывая, что моя жена в тот период не работала. Просить повышения зарплаты я категорически не хотел. В результате я нашел подработку по созданию веб-сайта для типографии Август Борг и договорился с итальянской компаний Fidia, которая уже около года уговаривала меня, стать их представителем в России. Эти новые хлопоты в сочетании с моими обязанностями в Типографии МГУ отвлекали меня от творчества. Вернулся же я к этой теме через 1,5 года, при драматических обстоятельствах, в которых оказался по вине Попова И. В и других руководителей типографии. К тому времени я уже более года работал директором типографии ВШЭ, был счастлив отношением ко мне руководства этого университета, наслаждался тем, что модернизация этого предприятия проходит успешно, и уже думать перестал о своей прежней головоломной работе.

Но это было не взаимно! К этому моменту, как я и предрекал, развал типографии вошел в критическую стадию. Осталась только половина сотрудников, объём заказов упал в 4 раза, оборудование осталось без обслуживания и выходило из строя, а новый руководитель, вместо того, чтобы заниматься практическим руководством, погряз в судебных исках с поставщиками и арендодателями, чтобы свалив всё на меня выгадать копейки для типографии. МГУ инициировало против меня уголовное дело о превышении служебных полномочий и хищениях. О ходе расследования по этому делу и следственных действиях, проводимых сотрудниками правоохранительных органов, я планирую рассказать отдельно в следующей части своих мемуаров.


К октябрю 2011 то затихавшее, то разгоравшееся следствие вышло на финишную прямую и мне дали понять, что сидеть придется. И тут я, несмотря на свою перегруженность текущими делами в ВШЭ, вернулся в этой теме и начал вторую часть мемуаров, в которой вкратце подвел итог достигнутому результату за те 2,5 года, что я был директором Типографии МГУ.
Затем меня снова отвлекли текущие дела в ВШЭ, которых, как вы знаете, очень много в типографиях и гос. предприятиях в ноябре-декабре, когда готовятся отчеты за прошедший год и сметы на будущий, проводятся закупки и планирование.

Следствие снова затихло (как оказалось, перед бурей) и у меня не было времени и возможностей вспоминать о событиях 3-4 летней давности.

Тем не менее. Мы предполагаем, а Бог располагает. В полной мере возможность вспомнить все предоставило Никулинское МСО, форсировав ход следствия, и незаконно посадив меня за решетку. Во время нахождения в тюрьме у меня появилась возможность вспомнить и положить на бумагу все мысли и действия, которые я предпринимал для возрождения Типографии МГУ.
Свои победы и разочарования на этом пути, людей, с которыми пришлось за короткий период «съесть пуд соли». Рассказать о своих поступках и показать абсолютную бескорыстность моей работы в МГУ.

Эта часть мемуаров была написана мною в тюрьме, в Пресненском централе, в феврале-марте 2012 года. Я до сих пор не знаю, что ждет меня после суда, не верю в российское правосудие и готов к любому исходу. Пока, например, Никулинский Следственный Отдел «шьёт» мне дела с совокупным наказанием в виде лишения свободы сроком до 32 лет. Тем не менее, я верю в справедливость, знаю, что многие полиграфисты вступились в мою защиту. Мне дорога моя репутация и я хочу остаться в глазах коллег честным человеком.

Мемуары, часть 3.

Руководство типографией МГУ.

Решение о том, что я стану директором Типографии МГУ было принято летом 2007 года, после того, как я познакомился с первым проректором МГУ В.В. Белокуровым.
Мы с ним осмотрели типографию, меня в качестве эксперта компании «Вариант», поставщика нового оборудования представили директору Типографии МГУ - Русских Владимиру Ивановичу. Так как не всё оборудование к тому моменту было доставлено в Москву, на меня возложили обязанность подготовить помещения типографии к приёмке и установке.

О ситуации, сложившейся к тому моменту в Типографии я подробно рассказал в первой части мемуаров. Здесь отмечу только, что попал я туда в самый пик развала старого предприятия. На тот момент 70% площадей типографии сдавались в аренду различным фирмам, и среди огромной толпы людей, снующих в здании, сотрудников типографии совсем не было видно. Загрузка их работой была на нуле, нищенскую зарплату 1,5-5 тыс. руб. они не получали уже пару месяцев и кто как мог подрабатывали в фирмах-арендаторах. Директора же эта ситуация полностью устраивала и он, написав несколько служебных записок ректору МГУ о бедственном положении типографии и неоплаченных долгах за последние заказы со стороны Издательства МГУ, выжидал, чем все это закончится.

Будучи проницательным человеком, он, возможно, понял угрозу с моей стороны, и не поверив, что мои функции ограничиваются только экспертными вопросами, самоустранился от решения проблем. Собственно, свой доход он получал от арендаторов, а помогать типографии, которая уходила из его рук, ему было не выгодно. Возможно, он рассчитывал, что меня постигнет неудача в деле восстановления типографии, и когда я сдамся, он вернется в родные пенаты на белом коне.

В результате мне пришлось в одиночку делать планировку помещений и расстановку оборудования, составлять ТЗ на ремонт и отстаивать выделение средств на то, чтобы этот ремонт был сделан вовремя.

В итоге, Папсуев В. И., главный инженер МГУ, поняв, что легко от меня не отделаться, выделил свою ремонтную бригаду, чтобы она сделала необходимый ремонт для расстановки нового полиграфического оборудования в здании типографии. Помню, что для этой цели было выделено 6 млн. рублей и я, несмотря на сопротивление строителей, заставил их сделать комплексный ремонт на площадях порядка 2000 кв.м., на двух этажах здания типографии, полностью заменить электропроводку и электроарматуру, и отреставрировать давно не работавшую систему вентиляции. К сожалению, заставить их отремонтировать все площади типографии я не сумел, поэтому все административные и складские помещения, расположенные в основном в подвале, остались в плачевном состоянии. Впрочем, учитывая скромный бюджет мероприятия, и то, что реально свои деньги строители получили лишь через полгода, в декабре 2007, это уже было огромным достижением.

28 июня вышел исторический для меня приказ №455 о моём назначении директором Типографии МГУ и о создании этого нового обособленного структурного подразделения МГУ. Я впервые встретился с ректором, который пожелал мне успехов, сказал, что надеется на меня, и попросил по возможности не увольнять старых сотрудников типографии, многие из которых имели стаж от 10 до 40 лет непрерывной работы на этом месте. Что сказать, я был горд собой и счастлив, что познакомился с человеком-легендой, что буду работать в его команде, и готов был свернуть горы, чтобы оправдать доверие.

2 июля я был представлен, а точнее сам представился коллективу типографии. Я занял кабинет бывшего директора, переместив его в комнату напротив, в той же приемной, и предложил ему должность заведующего производством.

В тот же день я собрал коллектив на общее собрание, и неожиданно обнаружил, что работников довольно много – порядка 30 человек. Позднее я узнал, что с учетом отпускников и «мёртвых душ» в штат типографии числится почти 50 человек.

Ещё позже я узнал, что старый директор по заданию юридического управления МГУ в последние месяцы занимался ликвидацией предприятия «Типография издательства МГУ» (которое, как выяснилось, документально принадлежало не МГУ, а Министерству образования) и преуспел в этом.
Он ликвидировал юридическое лицо и снял всех сотрудников со всех фондов, «подвесив» таким образом, всех этих людей в неизвестном положении с 5.06.2007 года.

Я бодро выступил на общем собрании типографии, заверил людей, что не собираюсь никого увольнять, сказал, что с каждым побеседую отдельно, и мы решим его дальнейшие обязанности и уровень вознаграждения, на который они могут рассчитывать. Как я уже писал в первой части мемуаров, коллектив мне достался возрастной. Узнав об их заработной плате, я в первую очередь решил, что обеспечу этим людям достойный уровень жизни. И что они в ответ должны вернуть это мое отношение добросовестной и качественной работой. Каким же идеалистом я был тогда!

К этому моменту ремонт на производственных площадях был закончен и уже шел процесс монтажа оборудования, которым собственно я и руководил. Вскоре выяснилось, что имеющиеся сотрудники не могут и не горят желанием осваивать новую технику, и что мне для запуска предприятия придется набрать новых сотрудников, умеющих работать на новой технике. К тому же, надо было срочно форсировать создание отдела продаж с менеджерами, способными находить и брать в работу заказы на открытом рынке. Параллельно работая над рекламной компанией, афишированием нового полиграфического предприятия на московском рынке. Несмотря на гигантский объем и неподъемность этих задач, я с головой окунулся в этот омут дел и проблем.

Проблемы же не заставили себя долго ждать. Во первых - финансовая. В середине июля выяснилось, что сотрудники типографии еще не получили з/п за июнь, и что скоро уже надо им платить за июль. У меня же, как выясняется, к этому моменту не было ни бухгалтера, ни заказов, которые могли бы привести средства, ни расчетного счета, куда эти средства можно было бы зачислить, ни менеджеров, которые могли бы просчитать и принять заказы, ни новой техники. Старое же оборудование было таким ветхим и древним (три полу-убитых Ромайора, один Доминант 725 с одной еле-еле работающей секцией, ручная проявка и копировальная рама 50-х годов выпуска, пылящая изо всех своих щелей и с мутным от времени стеклом), что сделать на нем коммерческий заказ было сродни самоубийству, то есть – невозможно. Деньги также были нужны для инсталляции новой техники. В частности, для прокладки водопровода и кондиционирования для CTP и формного участка. Таким образом, взять деньги было не откуда, а задачи развития типографии с меня ни кто и не снимал.

В этих условиях, я не нашел ничего лучшего, чем просто принести свои личные деньги, заработанные на предыдущих местах работы в кассу типографии. Таким образом, было решена проблема зарплаты за июнь (я действительно добросовестно выплатил людям за этот период, к которому не имел никакого отношения, понимая, что иначе никто им не поможет) и за июль. На мое счастье, зарплаты тогда были мизерные, и 400 тыс. рублей, которые у меня были в запасе, хватило чтобы почти полностью закрыть этот долг старого директора.

Интенсивность моей работы в этот период зашкаливала все пределы: я параллельно создавал сайт типографии www.mgu-print.ru и раскручивал его по всем каналам, известным мне в интернете, проводил множество собеседований с людьми, обращавшимися по объявлениям, которые я также разместил везде, где мог, вырабатывал ценовую политику и искал клиентов самостоятельно, вводил в эксплуатацию оборудование и принимал его в работу. Надо было спешить, так как я понимал, что на следующую зарплату у меня нет денег, и нет другой возможности заработать, как запустить в работу типографию на коммерческом рынке Москвы. Много времени и сил уходило на обустройство типографии, ибо ее состояние было весьма плачевно. Из 8 туалетов функционировал только 1, в остальных были сломаны унитазы или наглухо забиты трубы. Не было горячей воды во всем здании типографии.

Не смотря на существующий к 2007 году в стране уровень компьютеризации, в типографии казалось, что остановилось время. В распоряжении типографии был всего один компьютер в отделе допечатной подготовки и один принтер формата А4, способный выводить изображение на кальку. Это позволяло с помощью ручного монтажа как-то изготавливать простую черно-белую продукцию, но было совершенно недостаточно для современной типографии, рассчитывающей занять место на открытом рынке Москвы. Пришлось опять же, на мои личные деньги покупать оргтехнику, сантехнику, и прочие вещи, необходимые для работы производства.

Горестным открытием в тот период для меня явилось полное отсутствие помощи со стороны МГУ. Мой куратор, первый проректор МГУ, казалось, понимал мои проблемы, входил в положение, помогал составлять служебные записки ректору МГУ, где я обрисовывал состояние типографии и просил помощи (неизменно добавляя в начало каждой СЗ несколько абзацев с благодарностями от меня в адрес ректора о запущенном оборудовании и об успешном развитии предприятия вверенного мне предприятия), но дальше этих бумажек и обещаний помочь дело не двигалось.

Юристы, которые должны были оформить расчетный счет типографии, помочь с переводом персонала, а также сотрудники центральной бухгалтерии и финансового управления просто игнорировали все мои просьбы Ежедневно я начиная свой день с обхода кабинетов главного бухгалтера МГУ, начальника финансового управления, начальника юридического управления, начальника юридического управления, но ничего не мог добиться. Было ощущение, что я бьюсь головой в каменную стену, но никакого успеха я месяцами добиться не мог. При чем, все эти руководители мне мило улыбались, говорили, что понимают, что проблема персонала типографии «повисла в воздухе», что им надо как то платить зарплату, но совсем ничего не делали. А штат типографии все рос и рос. К концу 2007 года общая численность работников достигла почти 100 человек, а фонд выплачиваемой на руки зарплаты вырос до 1,5 млн. рублей. Этих людей надо было обеспечивать зарплатой, надо было платить налоги, как то покупать бумагу и расходные материалы для производства заказов. Надо было, наконец, куда то принимать денежные средства за выполняемые заказы. Официальной такой возможности не было, и так и не появилось до конца 2007 года. Впрочем, давайте пойдем по порядку.

Юридические вопросы.

Как я писал ранее, старая типография издательства МГУ представляла собой отдельное юридическое лицо с расчетным счетом, открытом в коммерческом банке – Банке Москвы. И подчинялось не МГУ, несмотря на свое название, а Министерству образования. К тому времени уже расформированному. Соответственно, старый директор был неподконтролен МГУ, что не мешало ему завалить ректорат жалобами и просьбами финансирования, и к моему приходу уже успел ликвидировать свое юридическое лицо, сняться с налогового учета и выписать всех сотрудников со всех фондов (пенсионного, соц. страхования итп). Причем, об этом в типографии никто не был извещен. Люди продолжали приходить на работу и делали в основном продукцию для издательства МГУ, добивая складские запасы расходных материалов. К этому моменту долг издательства составил порядка 400 тыс. руб., и разумеется никто не собирался его погашать и оплачивать те аказы, которые типография делала в момент моего прихода. Эта работа – была своеобразной услугой старого директора, знавшего, что он уходит, своему другу – директору Издательства.

Я понимал это, но не прекращал такую деятельность, так как людей все равно нужно было чем-то занять, другой работы все равно не было, а за отгруженную и оформленную как следует продукцию была надежда получить оплату когда-нибудь в будущем.

28 июня вышел приказ-решение учебного совета и ректора МГУ №455 «О создании обособленного структурного подразделения – Типография МГУ» в котором я назначался директором этого подразделения, должен был в месячный срок представить проекты «Положения о типографии» и штатного расписания для их окончательной доработки и утверждения в юридическом управлении МГУ.
Свою часть работы я достаточно быстро выполнил и надеялся получить готовые утвержденные документы у начальника юридического управления. Но не тут то было. Это был летний период, и нужные мне сотрудники один за другим уходили в отпуска, а бумаги наши лежали без движения.

Не смотря на мои ежедневные хождения по инстанциям в течение 2 месяцев, юридически новое подразделение появилось на свет лишь 1 сентября 2007 года.

Следующим этапом передо мной встала проблема перевода сотрудников старой (ликвидированной в начале июня) типографии в штат нового подразделения МГУ и открытия расчетного счета типографии в казначействе. За???ное отделение 1 УФК было единственным местом, где разрешалось иметь расчетный счет структурному подразделению МГУ. Тут я начал прокладывать тропинки по новым маршрутам. Кроме своего проректора я по нескольку дней в неделю простаивал в приемных проректора по кадрам, главного бухгалтера МГУ и начальника финансового управления МГУ. И тут так же дело продвигалось с черепашьей скоростью.

Штатное расписание, подготовленное мной еще в июле, было оформлено в кадровом управлении «задним числом» только в ноябре 2007 года. Тогда же, видимо поняв, что тянуть дальше нельзя, начали оформлять официальный перевод старых сотрудников "Типографии издательства МГУ" в новую "Типографию МГУ". Документы оформлялись «задним числом» на начало сентября, момент официального создания Типографии МГУ. Фактически же к этому моменту в типографии работали не только порядка 40 старых сотрудников, часть которых я не мог уволить, даже не смотря на проф. Непригодность, так как был связан обещанием ректору, но и примерно столько же неоформленных новых сотрудников, работающих на новом оборудовании и вновь открытых должностях. Таким образом, кадровый вопрос более-менее решился лишь к середине ноября 2007 года. Почему более-менее, я расскажу позднее, когда коснусь персоналий, отвечавших в типографии за кадры и документооборот. Но финансово-бухгалтерский вопрос продолжает висеть в воздухе.

В итоге, расчетный счет Типографии был открыт в казначействе только лишь 1 ноября 2007 года. Причем, как выяснилось, наши проблемы с этим не решились. Во первых, мы обнаружили, что работать с казначейством крайне неудобно. Информацию о зачислении денежных средств на счет можно было получить лишь отстояв часы в длинной очереди в отделении ОФК в приемные дни. Причем, эта информация становилась известна лишь через 5-7 дней, а иногда этот период растягивался до 2 недель. А во вторых, и главных, выяснилось, что счет наш открыли лишь на пополнение, и что для того, что бы получить права расходования и снятия средств на зарплату МГУ должно предоставить какие-то дополнительные документы в казначейство.

Ожидая этого растянулось еще на месяцы. К концу 2007 года я уже находился на грани нервного срыва. Мои бесконечные походы по властным кабинетам МГУ ничего не давали. Я потерял сон и по ночам, чтобы не разбудить своим стоном мирно спящую жену, мне приходилось затыкать рот подушкой и сдерживаться из последних сил. Помню свой поход к проректору в декабре 2007 года в состоянии стресса и свою просьбу уволить меня ввиду того, что я больше не могу нести эту ношу. Помню также его просьбы потерпеть и очередные обещания помочь. В результате его помощь выразилась в том, что типографии разрешили купить еще полиграфического оборудования на 9 млн. рублей (видимо неосвоенных и «сгоревших» бы к концу года. Возможно, он также не мог справиться с финансовым управлением и делал лишь то, что было ему доступно.

Конечно, я был рад этим инвестициям, на которые мы купили автоматическую штанцевальную машину для вырубки и тиснения и автоматический промышленный ламинатор формата А2 (одни из самых мощных из существовавших тогда). Но с каким бы удовольствием я променял бы это на ускорение открытия расчетного счета типографии и решение финансовых проблем, в которые словно в омут погружалась типография. В итоге, словно издеваясь, МГУ предоставило нам право на расходования средств со своего казначейского расчетного счета в канун новогодних праздников – 29 декабря 2007 года.

Издевательство же заключалось в том, что как выяснилось, с началом нового года расчетный счет в казначействе подлежит обязательному переоформлению и начинает работать только после утверждения сметы расходов и доходов типографии в центральной бухгалтерии МГУ. Эта процедура проходила в мою бытность директором типографии трижды, соответственно в 2008, 2009 и в 2010 годах и занимала в среднем по 1,5 месяца.

Таким образом, только что заработавший как положено казначейский расчетный счет Типографии через 2 дня был снова закрыт до февраля 2008 года, пока центральная бухгалтерия не утвердила смету.

Кстати, такие «новогодние каникулы» расчетного счета типографии были не единственными его «праздниками». В период президентских и думских выборов, осенью 2008 года казначейский расчетный счет также без объявления прекратил свою деятельность по переводу средств более чем на месяц.

В общем итоге, из 32 месяцев, что я официально был директором типографии МГУ, с 28.06.2007 по 12.02.2010, казначейский счет по вине центральной бухгалтерии МГУ или другим необъяснимым причинам не работал 12 месяцев, то есть чаще, чем каждый третий месяц.

Финансовый вопрос

После описания юридического состояния типографии вам должна стать понятна ситуация, в которой я оказался со своими планами воссоздания и развития Типографии МГУ. Не смотря на отсутствие помощи со стороны МГУ, я не отказался от намерения «поднять типографию с колен». Оборудование постепенно было введено в строй, попутно мы отремонтировали все, что было можно и что было целесообразно из старой техники, имевшейся в типографии до моего прихода. Фактически, штат типографии постоянно увеличивался, хоть и без официального оформления (такой возможности не было до конца ноября), мне удавалось набирать квалифицированных сотрудников, умеющих работать на современной технике, имевших опыт производства коммерческой продукции, то есть без брака и в срок.

Плохо было то, что момент становления типографии пришелся на пору подъема экономики в целом, и полиграфической отрасли в частности. В конце 2007 и начале 2008 годов типографии росли как на дрожжах, и повсеместно было острая нехватка профессиональных кадров. В таких условиях было очень не просто найти нужных сотрудников, и тем более – на небольшие зарплаты, которые мы могли предложить. Найти печатника офсетной машины, дизайнера или начальника производства, продаж или других отделов на зарплату менее 40-50 тыс. рублей в месяц тогда было невозможно. И для развития типографии я должен был соглашаться с условиями претендентов на такие зарплаты.

Кроме этого, с 1 августа я кардинально – в 4-5 раз поднял зарплаты всем старым сотрудникам типографии. В моей голове не укладывалось, как можно людям платить по 2-3 тысячи рублей в месяц и требовать от них добросовестного труда. В результате с 1 августа минимальные зарплаты поднялись с 1800 до 15 000 рублей. Столько получали подсобные рабочие, уборщицы и переплетчицы на ручных операциях, штат которых составлял 6-7 больных людей с отставанием в развитии, именно этих сотрудников мне было жальче всего. И я сам дал для себя обещание никогда их не увольнять. Средняя зарплата по типографии составляла 25 тыс. рублей и в дальнейшем она существенно не изменялась, не смотря на развитие и рост типографии и текучку кадров. По этому показателю типография МГУ сразу встала в один ряд с лучшими полиграфическими предприятиями Москвы (правда пока на порядок отставала от них в производительности труда персонала). В ряд своих достижений я могу также записать тот факт, что зарплаты свои сотрудники типографии получили в полном объеме с максимальным опозданием 1-2 месяца, что впрочем, характерно для большинства типографий страны. Это происходило не смотря на то, что свои личные сбережения я потратил для типографии еще на июльскую з/п, и что финансовые и юридические проблемы типографии так и не были разрешены до начала 2008 года.

Как же мне это удалось, спросите вы? А вот так. Спасательным кругом в 2007 году для нас оказался расчетный счет старой Типографии МГУ, не закрытый вместе с юр. Лицом видимо по ошибке. Выяснив, что он функционирует, и объяснив ситуацию с новым казначейским счетом бывшему заместителю директора, а ныне заведующей переплетным цехом Шейхон Б.Б и бывшему главному бухгалтеру (а ныне зам. Главного бухгалтера типографии) Марченковой Г.В., имевшим право подписи на платежках. Мне удалось уговорить их воспользоваться этим расчетным счетом в Банке Москвы до тех пор, пока не откроется новый р/с в казначействе.

Хочу выразить здесь свою признательность и благодарность двум этим пожилым женщинам, которые отнеслись с пониманием и не дали умереть типографии в начальный период ее существования. Разумеется, я проинформировал свое начальство об этом решении и, как обычно, мне дали понять, что оно устно не против такой самодеятельности, но если не дай бог случаться проблемы, он тут не при чем. Я был рад и этому и как всегда готов был взять ответственность на себя и не подставлять начальство (которое, как выяснилось, подставило меня).

Белла Борисовна переживала за нашу незаконную деятельность, но разделяя со мной проблемы типографии и ее сотрудников, понимала необходимость этой меры. Как я уже говорил, ситуация с открытием казначейского счета тянулась до конца 2007 года, причем все эти месяцы руководство кормило меня завтраками, не отказывая и не разрешая наших проблем. В итоге, уже потеряв всякую надежду, и не желая рисковать ответственных сотрудников, я пообещал Шейхон и Марченковой закрыть р/с до конца 2007 года не взирая на обстоятельства.


Свое обещание я сдержал в последней декаде декабря, хотя уже и не верил, что казначейский счет будет открыт в скором времени (так и вышло, пользоваться им мы смогли только с февраля). Таким образом, несмотря на полный завал кадровой и финансово-экономической отчетности, отсутствие надлежащего документооборота, усугубленного моим дилетантством в этих вопросах (до МГУ я работал только в коммерческих организациях и никогда не стакивался с такими вопросами) и некомпетентностью ответственных за эти направления сотрудников типографии (к этому я вернусь позже), типография продолжала развиваться, с каждым месяцем увеличивая номенклатуру и объем выпускаемой продукции. Штат рос, практически все получали на руки достойную з/п, но в документах это не отражалось. Позже я узнал, что несмотря на то, что официально з/п начала начисляться только с сентября, когда было оформлено новое юр. лицо, к концу года она составила в сумме 7 млн. рублей. По документам она была начислена, но не выдана, так как не действовал расчетный счет предприятия.

С момента открытия казначейского р/с без права расходования средств до конца 2007 года на нем скопилось около 900 000 рублей. Естественно мы, не зная, когда появится возможность делать с этого счета платежи в пользу поставщиков расходных материалов, выплачивать деньги в фонды и снимать для выплаты з/п, не могли морозить на нем средства заказчиков полиграфической продукции.
Вот в такой безнадежной ситуации типография встречала новый 2008 года. В этот период я как бы жил двойной жизнью: с одной стороны я понимал серьезность проблем в которых находилось предприятие, с другой – видел, как типография растет техническое и технологическое оснащение типографии, и как она становится заметным игроком полиграфического рынка. В моменты, когда проблемы целиком поглощали меня, я уходил на прогулку по территории Университета, и «вечный огонь», заснеженный парк и величественное, красиво подсвеченное главное здание МГУ успокаивали меня.


Приходили мысли о великих людях, вложивших свои знания и труд в создание этого грандиозного комплекса. И мой разрывающийся мозг успокаивался, и приходила решимость бороться до конца, и все же вернуть былую славу одной из первых российских типографий, созданной еще в 1756 году великими Ломоносовым и Шуваловым по указу царицы Елизаветы.

В конце 2007 года по предложению главного бухгалтера типографии Павловой Н.В. (поистине зловещего персонажа моего повествования, о котором я расскажу позже) было принято решение зарегистрировать отдельное ООО и использовать его коммерческий р/с параллельно с основным казначейским счетом типографии. Решение это было принято в середине декабря, когда надежда на открытие казначейского счета угасла, а старый р/с я решил закрыть во что бы это ни стало.

Все хлопоты по регистрации ООО, получившего название «Ниман принт», Наталья взяла на себя. В качестве учредителей этой фирмы выступили моя жена (меня самого отговорили участвовать в этом деле, так как я был директором Типографии), Павлова Наталья и Николай Зайцев, бывший на тот момент начальником производства Типографии МГУ. И действительно, сдав все документы в конце года, в середине января мы уже получили действующий расчетный счет, который Наталья открыла в ближайшем к Типографии коммерческом банке, расположенном на территории МГУ, в 3 минутах ходьбы от типографии.

Таким образом, можно сказать, что в январе 2008 решился, наконец сложнейший финансовый вопрос, тем более, что вскоре заработал казначейский счет, но я попал из одной беды в другую, которая впоследствии и привела меня на тюремные нары. И без того запутанный документооборот запутался еще больше, а Павлова Наталья, ответственная за весь финансовый сектор, оказалась на только некомпетентным специалистом, но и непорядочным человеком. В первые месяцы после приёма на работу в июне и до конца 2007 года Наталья, как и я, барахталась в ворохе проблем, пытаясь ускорить открытие казначейского счета, но получив полную власть над коммерческим р/с, сильно изменилась.


продолжение следует...

[Устинов]

Недавно имел кое-какой опыт в работе при типографии института, поэтому читать было особенно грустно. Несмотря на всё величие российского образования, в коммерческих вопросах с ним лучше не пересекаться. Эту гнилую систему с ее хождениями по кабинетам ничто не исправит.

[FORNARINA]

Помню, как позвонила Марселю в воскресенье...Он был с дочками в театре, мне не хотелось его беспокоить. Но мне нужно было запустить тираж единственного и очень важного для меня клиента в работу. Он сделал все, что мог... . Но сотрудники типографии умудрились потерять 2 паллеты самоклейки.
Марсель, прости, что беспокоила тебя в выходные дни. Но ты был единственным человеком, который РАБОТАЛ.

[martast]

Производство и бизнес две большие разницы.Марсель-полиграфист от Бога,но не бизнесмен.Да законы бизнеса жестоки и ошибки,такие как работа директором у бюджетных вороватых попрошаек из МГУ,жалость к ленивым быдлованам,вера на слово,глупейшие действия со счетами,левым ООО,и привели эту творческую личность к этому кошмару.Ну неумеешь ты играть на пианино,хотя прекрасный поэт,так почему все считают,что им по плечу бизнес.Впрочем в наших широтах это принято,но одних с их олимпиадами и атэсами не трогают,а гнобят таких как Марсель.

[martast]

Познакомился с Марселем на выставке где то в году 98,конечно такие люди эксклюзивны и редки-одни статьи его многого стоят.Интересно-как пересажав таких творцов жуликоватые власти надеются на модернизации,инновации и собираются устроить-Россия вперед.Задолбали эти никчемные косорукие уроды,была бы у них хоть капля ума они таких как Марсель на руках бы носили.Одно слово-твари.

[Игорёк]

Увы и ах.

МГУ не просто вуз, а государственное образовательное учреждение, с отдельной статьёй финансирования, действующее на основании отдельного федерального закона (об МГУ и СПбГУ), а потому делать бизнес тут означает ходить по черте закона. Случайно переступить эту границу запросто. Не берусь судить хорошо это или плохо. Но однозначно ясно что привносить в стены МГУ общие принципы построения бизнеса было ошибкой. Тут государство в государстве.

Очень жаль что так получилось. Уважаю Марселя. Но увы, dura lex sed lex.

[Игорёк]

И да, важное замечание, я не считаю Марселя человеком опасным для общества, а потому не согласен с мерой пресечения Это совершенно нездоровая ситуация в стране, когда кидают за решётку за бизнес, пусть даже не самый чистый. Это душит экономику и предпринимательство. Это разлагает саму правоохранительную систему. Надо понимать разницу между уголовником и возможно оступившемся директором вузовской типографии. У нас что настоящих жуликов мало? Не кем больше СИЗО наполнить?

Считаю что суд проявляет малодушие, когда боится смягчить меру пресечения, во избежании возможного наказания сверху Бесправие подозреваемого/обвиняемого в нашей стране просто чудовищно!

[johnson]

Сообщение от Игорёк

Считаю что суд проявляет малодушие, когда боится смягчить меру пресечения, во избежании возможного наказания сверху Бесправие подозреваемого/обвиняемого в нашей стране просто чудовищно!

Это называется борьба с коррупцией не на словах, а на деле..

Но, очень жалко Марселя - вступил в такое дерьмо, хоть бы от тюрьмы уберечься...

[Sanya]

Наверняка не обошлось без "доброжелателей"?
Счет в казначействе и параллельно ООО это авантюра, тут нужно было как-то подстраховаться, о чем Марсель видимо не позаботился. Да и вообще зря туда полез. Зря.

[animatronic]

Отбросив нюни по поводу того, что всё было разорено и бедные бабушки не получали зарплату, я так понимаю, на государственные деньги было закуплено оборудование, открыта частная фирма, пренадлежащая Марселю, помимо МГУ-шного счета появился "левый".
Замечательно. Кто бы мне оборудования нахаляву за счёт государства прикупил?

P.S. Или я что-то не так понял?

[APR Solutions]

Сообщение от animatronic

Отбросив нюни по поводу того, что всё было разорено и бедные бабушки не получали зарплату, я так понимаю, на государственные деньги было закуплено оборудование, открыта частная фирма, пренадлежащая Марселю, помимо МГУ-шного счета появился "левый".
Замечательно. Кто бы мне оборудования нахаляву за счёт государства прикупил?

P.S. Или я что-то не так понял?

Сказать, что открытое ООО принадлежало Марселю - не верно. Доли поровну принадлежали его жене, главному бухгалтеру и начальнику производства, гендиром был начальник производства.

Читая текст, удивляешься его доброте и вере в людей. Но я знаю по себе, и многие со мной согласятся, что его отзывчивость многим помогла в жизни и в бизнесе. Я ему за это бесконечно благодарен.

[vadim]

"В МГУ выявили мошенничество на 75 миллионов рублей
В Никулинский суд Москвы поступило уголовное дело бывшего директора типографии МГУ Марселя Шаруфуллина. Он обвиняется в мошенничестве на сумму более 75 миллионов рублей, сообщает РАПСИ.

Как рассказал агентству пресс-секретарь суда Арсен Погосян, следствие установило, что Шаруфуллин создал полиграфическую компанию "НИМАН-ПРИНТ", которая использовала для работы мощности типографии МГУ.

В период с 2008 по 2010 годы сторонняя организация заработала 75 миллионов 26 тысяч рублей, которые поступили на ее счета. При этом для выполнения заказов использовались оборудование и расходные материалы типографии МГУ, а также труд ее сотрудников.

Шаруфуллину вменяется мошенничество в особо крупном размере. Максимальная санкция по этой статье предусматривает до десяти лет лишения свободы. "
ЭТО КО МНЕ ПОПАЛО С LENTA.RU
Будем думать.

[ruchkin]

Точнее 75 миллионов 26 тысяч рублей - в других источниках.

К сожалению в суровой реальности нашего бизнеса, перед тем как что то делать нужно быть на 100% уверенным в своей команде - это, как мне кажется, главное. Всё что написано Марселем, трудно читаемо таким монолитным текстом, говорит именно о том, что он пробивал всё своим лбом, а когда сколотил команду из тех, кто был под рукой его "продали" и в новостях даже точные цифры, см выше. За такую сумму не только управляющих продают

В мемуарах Марселя, я прослеживаю только одну ошибку, не было под рукой своего юриста и бухгалтера. Надеюсь что суд разберётся кто воровал, а кто создавал. Впрочем достаточно посмотреть кто из персонажей описанных в мемуарах остался в Москве, а кто нет.

[Надежда1]

Сообщение от Maxim-PF

Я начинаю публикацию мемуаров бывшего директора Типографии МГУ о событиях 2007-2009 годов, которые в результате привели к его аресту как опасного преступника.

Местами текст слишком эмоционален, но Марсель писал его, находясь за решеткой, и это, безусловно, наложило мрачный отпечаток.

Марсель Шарифуллин
Мемуары
«Как я пытался построить Типографию МГУ»
Предисловие

Мысль о том, чтобы систематизировать и изложить на бумаге историю моего директорства в Типографии МГУ возникла у меня в драматический период моей жизни, когда меня отстранили от руководства типографией в феврале 2010 года. Ощущение жуткого разочарования, несправедливости, незаслуженно жестокого отношения со стороны руководства Университета парализовало меня.
Но еще страшнее было видеть, как типография – дело моей жизни, построенная ценой неимоверных усилий, рушится на глазах. Новое руководство, не компетентное в типографском деле, не хотело меня отпускать и оставило на роли начальника производства и технического распорядителя, но в то же время не прислушивалось к моим советам и рекомендациям.
Именно тогда, в марте-апреле 2010 года я и начал описывать свои приключения в МГУ. Первая часть мемуаров, касающаяся моего прихода в типографию, была закончена в апрели, и на этом я тогда остановился ввиду того, что передо мной возникли проблемы практического характера: нужно было зарабатывать на жизнь семье. Положенной мне зарплаты в размере 18 тыс. рублей катастрофически не хватало на содержание 2 детей, учитывая, что моя жена в тот период не работала. Просить повышения зарплаты я категорически не хотел. В результате я нашел подработку по созданию веб-сайта для типографии Август Борг и договорился с итальянской компаний Fidia, которая уже около года уговаривала меня, стать их представителем в России. Эти новые хлопоты в сочетании с моими обязанностями в Типографии МГУ отвлекали меня от творчества. Вернулся же я к этой теме через 1,5 года, при драматических обстоятельствах, в которых оказался по вине Попова И. В и других руководителей типографии. К тому времени я уже более года работал директором типографии ВШЭ, был счастлив отношением ко мне руководства этого университета, наслаждался тем, что модернизация этого предприятия проходит успешно, и уже думать перестал о своей прежней головоломной работе. Но это было не взаимно! К этому моменту, как я и предрекал, развал типографии вошел в критическую стадию. Осталась только половина сотрудников, объём заказов упал в 4 раза, оборудование осталось без обслуживания и выходило из строя, а новый руководитель, вместо того, чтобы заниматься практическим руководством, погряз в судебных исках с поставщиками и арендодателями, чтобы свалив всё на меня выгадать копейки для типографии. МГУ инициировало против меня уголовное дело о превышении служебных полномочий и хищениях. О ходе расследования по этому делу и следственных действиях, проводимых сотрудниками правоохранительных органов, я планирую рассказать отдельно в следующей части своих мемуаров.
К октябрю 2011 то затихавшее, то разгоравшееся следствие вышло на финишную прямую и мне дали понять, что сидеть придется. И тут я, несмотря на свою перегруженность текущими делами в ВШЭ, вернулся в этой теме и начал вторую часть мемуаров, в которой вкратце подвел итог достигнутому результату за те 2,5 года, что я был директором Типографии МГУ.
Затем меня снова отвлекли текущие дела в ВШЭ, которых, как вы знаете, очень много в типографиях и гос. предприятиях в ноябре-декабре, когда готовятся отчеты за прошедший год и сметы на будущий, проводятся закупки и планирование.
Следствие снова затихло (как оказалось, перед бурей) и у меня не было времени и возможностей вспоминать о событиях 3-4 летней давности.
Тем не менее. Мы предполагаем, а Бог располагает. В полной мере возможность вспомнить все предоставило Никулинское МСО, форсировав ход следствие и незаконно посадив меня за решетку. Во время нахождения в тюрьме у меня появилась возможность вспомнить и положить на бумагу все мысли и действия, которые я предпринимал для возрождения Типографии МГУ.
Свои победы и разочарования на этом пути, людей, с которыми пришлось за короткий период «съесть пуд соли». Рассказать о своих поступках и показать абсолютную бескорыстность моей работы в МГУ.
Эта часть мемуаров была написана мною в тюрьме, в Пресненском централе, в феврале-марте 2012 года. Я до сих пор не знаю, что ждет меня после суда, не верю в российское правосудие и готов к любому исходу. Пока, например, Никулинский Следственный Отдел «шьёт» мне дела с совокупным наказанием в виде лишения свободы сроком до 32 лет. Тем не менее, я верю в справедливость, знаю, что многие полиграфисты вступились в мою защиту. Мне дорога моя репутация и я хочу остаться в глазах коллег честным человеком.

Мемуары, часть 3.
Руководство типографией МГУ.
Решение о том, что я стану директором Типографии МГУ было принято летом 2007 года, после того. Как я познакомился с первым проректором МГУ В.В. Белокуровым.
Мы с ним осмотрели типографию, меня в качестве эксперта компании «Вариант», поставщика нового оборудования представили директору Типографии МГУ - Русских Владимиру Ивановичу. Так как не всё оборудование к тому моменту было доставлено в Москву, на меня возложили обязанность подготовить помещения типографии к приёмке и установке.
О ситуации, сложившейся к тому моменту в Типографии я подробно рассказал в первой части мемуаров. Здесь отмечу только, что попал я туда в самый пик развала старого предприятия. На тот момент 70% площадей типографии сдавались в арендуразличным фирмам, и среди огромной толпы людей, снующих в здании, сотрудников типографии совсем не было видно. Загрузка их работой была на нуле, нищенскую зарплату 1,5-5 тыс. руб. они не получали уже пару месяцев и кто как мог подрабатывали в фирмах-арендаторах. Директора же эта ситуация полностью устраивала и он, написав несколько служебных записок ректору МГУ о бедственном положении типографии и невыплаченных долгах за последние заказы со стороны Издательства МГУ, выжидал, чем все это закончится.
Будучи проницательным человеком, он, возможно, понял угрозу с моей стороны, и не поверив, что мои функции ограничиваются только экспертными вопросами, самоустранился от решения проблем. Собственно, свой доход он получал от арендаторов, а помогать типографии, которая уходила из его рук, ему было не выгодно. Возможно, он рассчитывал, что меня постигнет неудача в деле восстановления типографии, и когда я сдамся, он вернется в родные пенаты на белом коне.
В результате мне пришлось в одиночку делать планировку помещений и расстановку оборудования, составлять ТЗ на ремонт и отстаивать выделение средств на то, чтобы этот ремонт был сделан вовремя.
В итога, Папсуев В. И., главный инженер МГУ, поняв, что легко от меня не отделаться, выделил свою ремонтную бригаду, чтобы она сделала необходимый ремонт для расстановки нового полиграфического оборудования в здании типографии. Помню, что для этой цели было выделено 6 млн. рублей и я, несмотря на сопротивление строителей, заставил их сделать комплексный ремонт на площадях порядка 2000 кв.м., на двух этажах здания типографии, полностью заменить электропроводку и электроарматуру, и отреставрировать давно не работавшую систему вентиляции. К сожалению, заставить их отремонтировать все площади типографии я не сумел, поэтому все административные и складские помещения, расположенные в основном в подвале, остались в плачевном состоянии. Впрочем, учитывая скромный бюджет мероприятия, и то, что реально свои деньги строители получили лишь через полгода, в декабре 2007, это уже было огромным достижением.
28 июня вышел исторический для меня приказ №455 о моём назначении директором Типографии МГУ и о создании этого нового обособленного структурного подразделения МГУ. Я впервые встретился с ректором В. А. Садовничьим, который пожелал мне успехов, сказал, что надеется на меня, и попросил по возможности не увольнять старых сотрудников типографии, многие из которых имели стаж от 10 до 40 лет непрерывной работы на этом месте. Что сказать, я был горд собой и счастлив, что познакомился с человеком-легендой, что буду работать в его команде, и готов был свернуть горы, чтобы оправдать доверие Виктора Антоновича.
2 июля я был представлен, а точнее сам представился коллективу типографии. Я занял кабинет бывшего директора, переместив его в комнату напротив, в той же приемной, и предложил ему должность заведующего производством.
В тот же день я собрал коллектив на общее собрание, и неожиданно обнаружил, что работников довольно много – порядка 30 человек. Позднее я узнал, что с учетом отпускников и «мёртвых душ» в штат типографии числится почти 50 человек.
Ещё позже я узнал, что старый директор по заданию юридического управления МГУ в последние месяцы занимался ликвидацией предприятия «Типография издательства МГУ» (которое, как выяснилось, документально принадлежало не МГУ, а Министерству образования) и преуспел в этом.
Он ликвидировал юридическое лицо и снял всех сотрудников со всех фондов, «подвесив» таким образом, всех этих людей в неизвестном положении с 5.06.2007 года.
Я бодро выступил на общем собрании типографии, заверил людей, что не собираюсь никого увольнять, сказал, что с каждым побеседую отдельно, и мы решим его дальнейшие обязанности и уровень вознаграждения, на который они могут рассчитывать. Как я уже писал в первой части мемуаров, коллектив мне достался возрастной. Узнав об их заработной плате, я в первую очередь решил, что обеспечу этим людям достойный уровень жизни. И что они в ответ должны вернуть это мое отношение добросовестной и качественной работой. Каким же идеалистом я был тогда!
К этому моменту ремонт на производственных площадях был закончен и уже шел процесс монтажа оборудования, которым собственно я и руководил. Вскоре выяснилось, что имеющиеся сотрудники не могут и не горят желанием осваивать новую технику, и что мне для запуска предприятия придется набрать новых сотрудников, умеющих работать на новой технике. К тому же, надо было срочно форсировать создание отдела продаж с менеджерами, способными находить и брать в работу заказы на открытом рынке. Параллельно работая над рекламной компанией, афишированием нового полиграфического предприятия на московском рынке. Несмотря на гигантский объем и неподъемность этих задач, я с головой окунулся в этот омут дел и проблем.
Проблемы же не заставили себя долго ждать. Во первых - финансовая. В середине июля выяснилось, что сотрудники типографии еще не получили з/п за июнь, и что скоро уже надо им платить за июль. У меня же, как выясняется, к этому моменту не было ни бухгалтера, ни заказов, которые могли бы привести средства, ни расчетного счета, куда эти средства можно было бы зачислить, ни менеджеров, которые могли бы просчитать и принять заказы, ни новой техники. Старое же оборудование было таким ветхим и древним (три полу-убитых Ромайора, один Доминант 725 с одной еле-еле работающей секцией, ручная проявка и копировальная рама 50-х годов выпуска, пылящая изо всех своих щелей и с мутным от времени стеклом), что сделать на нем коммерческий заказ было сродни самоубийству, то есть – невозможно. Деньги также были нужны для инсталляции новой техники. В частности, для прокладки водопровода и кондиционирования для CTP и формного участка. Таким образом, взять деньги было не откуда, а задачи развития типографии с меня ни кто и не снимал. В этих условиях, я не нашел ничего лучшего, чем просто принести свои личные деньги, заработанные на предыдущих местах работы в кассу типографии. Таким образом, было решена проблема зарплаты за июнь (я действительно добросовестно выплатил людям за этот период, к которому не имел никакого отношения, понимая, что иначе никто им не поможет) и за июль. На мое счастье, зарплаты тогда были мизерные, и 400 тыс. рублей, которые у меня были в запасе, хватило чтобы почти полностью закрыть этот долг старого директора.
Интенсивность моей работы в этот период зашкаливала все пределы: я параллельно создавал сайт типографии www.mgu-print.ru и раскручивал его по всем каналам, известным мне в интернете, проводил множество собеседований с людьми, обращавшимися по объявлениям, которые я также разместил везде, где мог, вырабатывал ценовую политику и искал клиентов самостоятельно, вводил в эксплуатацию оборудование и принимал его в работу. Надо было спешить, так как я понимал, что на следующую зарплату у меня нет денег, и нет другой возможности заработать, как запустить в работу типографию на коммерческом рынке Москвы. Много времени и сил уходило на обустройство типографии, ибо ее состояние было весьма плачевно. Из 8 туалетов функционировал только 1, в остальных были сломаны унитазы или наглухо забиты трубы. Не было горячей воды во всем здании типографии.
Не смотря на существующий к 2007 году в стране уровень компьютеризации, в типографии казалось, что остановилось время. В распоряжении типографии был всего один компьютер в отделе допечатной подготовки и один принтер формата А4, способный выводить изображение на кальку. Это позволяло с помощью ручного монтажа как то изготавливать простую черно-белую продукцию, но было совершенно недостаточно для современной типографии, рассчитывающей занять место на открытом рынке Москвы. Пришлось опять же, на мои личные деньги покупать оргтехнику, сантехнику, и прочие вещи, необходимые для работы производства.
Горестным открытием в тот период для меня явилось полное отсутствие помощи со стороны МГУ. Мой куратор, первый проректор МГУ, профессор, Белокуров Владимир Викторович, казалось, понимал мои проблемы, входил в положение, помогал составлять служебные записки ректору МГУ, где я обрисовывал состояние типографии и просил помощи (неизменно добавляя в начало каждой СЗ несколько абзацев с благодарностями от меня в адрес В.А. Садовничего о запущенном оборудовании и об успешном развитии предприятия вверенного мне предприятия), но дальше этих бумажек и обещаний помоч дело не двигалось. Юристы, которые должны были оформить расчетный счет типографии, помочь с переводом персонала, а также сотрудники центральной бухгалтерии и финансового управления просто игнорировали все мои просьбы Ежедневно я начиная свой день с обхода кабинетов главного бухгалтера МГУ М?????? Г.Л., начальника финансового управления Савицкой В.Ф., начальника юридического управления Савицкой В.Ф., начальника юридического управления Ивлева А.С., но ничего не мог добиться. Было ощущение, что я бьюсь головой в каменную стену, но никакого успеха я месяцами добиться не мог. При чем, все эти руководители мне мило улыбались, говорили, что понимают, что проблема персонала типографии «повисла в воздухе», что им надо как то платить зарплату, но совсем ничего не делали. А штат типографии все рос и рос. К концу 2007 года общая численность работников достигла почти 100 человек, а фонд выплачиваемой на руки зарплаты вырос до 1,5 млн. рублей. Этих людей надо было обеспечивать зарплатой, надо было платить налоги, как то покупать бумагу и расходные материалы для производства заказов. Надо было, наконец, куда то принимать денежные средства за выполняемые заказы. Официальной такой возможности не было, и так и не появилось до конца 2007 года. Впрочем, давайте пойдем по порядку.

Юридические вопросы.
Как я писал ранее, старая типография издательства МГУ представляла собой отдельное юридическое лицо с расчетным счетом, открытом в коммерческом банке – Банке Москвы. И подчинялось не МГУ, несмотря на свое название, а Министерству образования. К тому времени уже расформированному. Соответственно, старый директор был неподконтролен МГУ, что не мешало ему завалить ректорат жалобами и просьбами финансирования, и к моему приходу уже успел ликвидировать свое юридическое лицо, сняться с налогового учета и выписать всех сотрудников со всех фондов (пенсионного, соц. страхования итп). Причем, об этом в типографии никто не был извещен. Люди продолжали приходить на работу и делали в основном продукцию для издательства МГУ, добивая складские запасы расходных материалов. К этому моменту долг издательства составил порядка 400 тыс. руб., и разумеется никто не собирался его погашать и оплачивать те аказы, которые типография делала в момент моего прихода. Эта работа – была своеобразной услугой старого директора, знавшего, что он уходит, своему другу – директору Издательства. Я понимал это, но не прекращал такую деятельность, так как людей все равно нужно было чем-то занять, другой работы все равно не было, а за отгруженную и оформленную как следует продукцию была надежда получить оплату когда-нибудь в будущем.
28 июня вышел приказ-решение учебного совета и ректора МГУ Садовничего №455 «О создании обособленного структурного подразделения – Типография МГУ» в котором я назначался директором этого подразделения, должен был в месячный срок представить проекты «Положения о типографии» и штатного расписания для их окончательной доработки и утверждения в юридическом управлении МГУ.
Свою часть работы я достаточно быстро выполнил и надеялся получить готовые утвержденные документы у начальника юридического управления Ивлева А.С. Но не тут то было. Это был летний период, и нужные мне сотрудники один за другим уходили в отпуска, а бумаги наши лежали без движения.
Не смотря на мои ежедневные хождения к Белокурову и Ивлеву в течение 2 месяцев, юридически новое подразделение появилось на свет лишь 1 сентября 2007 года.
Следующим этапом передо мной встала проблема перевода сотрудников старой (ликвидированной в начале июня) типографии в штат нового подразделения МГУ и открытия расчетного счета типографии в казначействе. За???ное отделение 1 УФК было единственным местом, где разрешалось иметь расчетный счет структурному подразделению МГУ. Тут я начал прокладывать тропинки по новым маршрутам. Кроме своего проректора В.В. Белокурова я по нескольку дней в неделю простаивал в приемных проректора по кадрам В.В Мамонтова, главного бухгалтера МГУ Г.Б. Мазиной и В.Ф. Савицкой – начальника финансового управления МГУ. И тут так же дело продвигалось с черепашьей скоростью.
Штатное расписание, подготовленное мной еще в июле, было оформлено в кадровом управлении «задним числом» только в ноябре 2007 года. Тогда же мамонтов В.В. и Ивлев А.С., видимо поняв, что тянуть дальше нельзя, начали оформлять официальный перевод старых сотрудников Типографии издетельства МГУ в новую Типографию МГУ. Документы оформлялись «задним числом» на начало сентября, момент официального создания Типографии МГУ. Фактически же к этому моменту в типографии работали не только порядка 40 старых сотрудников, часть которых я не мог уволить, даже не смотря на проф. Непригодность, так как был связан обещанием ректору, но и примерно столько же неоформленных новых сотрудников, работающих на новом оборудовании и вновь открытых должностях. Таким образом, кадровый вопрос более-менее решился лишь к середине ноября 2007 года. Почему более-менее, я расскажу позднее, когда коснусь персоналий, отвечавших в типографии за кадры и документооборот. Но финансово-бухгалтерский вопрос продолжает висеть в воздухе. В.Ф Савицкая оказалась наиболее упорным руководителем, который игнорировал не только мои просьбы и мольбы и но и другие указания юридического управления и ректора. Казалось, ей доставляет удовольствие издеваться над людьми, держать их часами в своей приемной в ожидании аудиенции, и немотвированно отказываться от выполнения своих обязанностей. В итоге, рассчетный счет Типографии был открыт в казначействе только лишь 1 ноября 2007 года. Причем, как выяснилось, наши проблемы с этим не решились. Во первых, мы обнаружили, что работать с казначейством крайне неудобно. Информацию о зачислении денежных средств на счет можно было получить лишь отстояв часы в длинной очереди в отделении ОФК в приемные дни. Причем, эта информация становилась известна лишь через 5-7 дней, а иногда этот период растягивался до 2 недель. А во вторых, и главных, выяснилось, что счет наш открыли лишь на пополнение, и что для того, тобы получить права расходования и снятия средств на зарплату МГУ должно предоставить какие-то дополнительные документы в казначейство.
Ожидая этого растянулось еще на месяцы. К концу 2007 года я уже находился на грани нервного срыва. Мои бесконечные походы по властным кабинетам МГУ ничего не давали. Я потерял сон и по ночам, чтобы не разбудить своим стоном мирно спящую жену, мне приходилось затыкать рот подушкой и сдерживаться из последних сил. Помню свой поход к Белокурову в декабре 2007 года в состоянии стресса и свою просьбу уволить меня ввиду того, что я больше не могу нести эту ношу. Помню также его просьбы потерпеть и очередные обещания помочь. В результате его помощь выразилась в том, что типографии разрешили купить еще полиграфического оборудования на 9 млн. рублей (видимо неосвоенных и «сгоревших» бы к концу года. Возможно, Белокуров также не мог справиться с Савицкой и делал лишь то, что было ему доступно. Конечно, я был рад этим инвестициям, на которые мы купили автоматическую штанцевальную машину для вырубки и тиснения и автоматический промышленный ламинатор формата А2 (одни из самых мощных из существовавших тогда). Но с каким бы удовольствием я променял бы это на ускорение открытия расчетного счета типографии и решение финансовых проблем, в которые словно в омут погружалась типография. В итоге, словно издеваясь, МГУ предоставило нам право на расходования средств со своего казначейского расчетного счета в канун новогодних праздников – 29 декабря 2007 года. Издевательство же заключалось в том, что как выяснилось, с началом нового года расчетный счет в казначействе подлежит обязательному переоформлению и начинает работать только после утверждения сметы расходов и доходов типографии в центральной бухгалтерии МГУ. Эта процедура проходила в мою бытность директором типографии трижды, соответственно в 2008, 2009 и в 2010 годах и занимала в среднем по 1,5 месяца.
Таким образом, только что заработавший как положено казначейский расчетный счет Типографии через 2 дня был снова закрыт до февраля 2008 года, пока центральная бухгалтерия не утвердила смету.
Кстати, такие «новогодние каникулы» расчетного счета типографии были не единственными его «праздниками». В период президентских и думских выборов, осенью 2008 года казначейский расчетный счет также без объявления прекратил свою деятельность по переводу средств более чем на месяц.
В общем итоге, из 32 месяцев, что я официально был директором типографии МГУ, с 28.06.2007 по 12.02.2010, казначейский счет по вине центральной бухгалтерии МГУ или другим необъяснимым причинам не работал 12 месяцев, то есть чаще, чем каждый третий месяц.

Финансовый вопрос

После описания юридического состояния типографии вам должна стать понятна ситуация, в которой я оказался со своими планами воссоздания и развития Типографии МГУ. Не смотря на отсутствие помощи со стороны МГУ, я не отказался от намерения «поднять типографию с колен». Оборудование постепенно было введено в строй, попутно мы отремонтировали все, что было можно и что было целесообразно из старой техники, имевшейся в типографии до моего прихода. Фактически, штат типографии постоянно увеличивался, хоть и без официального оформления (такой возможности не было до конца ноября), мне удавалось набирать квалифицированных сотрудников, умеющих работать на современной технике, имевших опыт производства коммерческой продукции, то есть без брака и в срок. Плохо было то, что момент становления типографии пришелся на пору подъема экономики в целом, и полиграфической отрасли в частности. В конце 2007 и начале 2008 годов типографии росли как на дрожжах, и повсеместно было острая нехватка профессиональных кадров. В таких условиях было очень не просто найти нужных сотрудников, и тем более – на небольшие зарплаты, которые мы могли предложить. Найти печатника офсетной машины, дизайнера или начальника производства, продаж или других отделов на зарплату менее 40-50 тыс. рублей в месяц тогда было невозможно. И для развития типографии я должен был соглашаться с условиями претендентов на такие зарплаты.
Кроме этого, с 1 августа я кардинально – в 4-5 раз поднял зарплаты всем старым сотрудникам типографии. В моей голове не укладывалось, как можно людям платить по 2-3 тысячи рублей в месяц и требовать от них добросовестного труда. В результате с 1 августа минимальные зарплаты поднялись с 1800 до 15 000 рублей. Столько получали подсобные рабочие, уборщицы и переплетчицы на ручных операциях, штат которых составлял 6-7 больных людей с отставанием в развитии, именно этих сотрудников мне было жальче всего. И я сам дал для себя обещание никогда их не увольнять. Средняя зарплата по типографии составляла 25 тыс. рублей и в дальнейшем она существенно не изменялась, не смотря на развитие и рост типографии и текучку кадров. По этому показателю типография МГУ сразу встала в один ряд с лучшими полиграфическими предприятиями Москвы (правда пока на порядок отставала от них в производительности труда персонала). В ряд своих достижений я могу также записать тот факт, что зарплаты свои сотрудники типографии получили в полном объеме с максимальным опозданием 1-2 месяца, что впрочем, характерно для большинства типографий страны. Это происходило не смотря на то, что свои личные сбережения я потратил для типографии еще на июльскую з/п, и что финансовые и юридические проблемы типографии так и не были разрешены до начала 2008 года.
Как же мне это удалось, спросите вы? А вот так. Спасательным кругом в 2007 году для нас оказался расчетный счет старой Типографии МГУ, не закрытый вместе с юр. Лицом видимо по ошибке. Выяснив, что он функционирует, и объяснив ситуацию с новым казначейским счетом бывшему заместителю директора, а ныне заведующему переплетным цехом Шейхон Б.Б и бывшему главному бухгалтеру (а ныне зам. Главного бухгалтера типографии) Марченковой Г.В., имевшим право подписи на платежках. Мне удалось уговорить их воспользоваться этим расчетным счетом в Банке Москвы до тех пор, пока не откроется новый р/с в казначействе. Хочу выразить здесь свою признательность и благодарность двум этим пожилым женщинам, которые отнеслись с пониманием и не дали умереть типографии в начальный период ее существования. Разумеется, я проинформировал свое начальство об этом решении и, как обычно, Белокуров В.В. хмыкнул в ответ, дав понять, что он устно не против такой самодеятельности, но если не дай бог случаться проблемы, он тут не при чем. Я был рад и этому и как всегда готов был взять ответственность на себя и не подставлять начальство (которое, как выяснилось, подставило меня). Белла Борисовна переживала за нашу незаконную деятельность, но разделяя со мной проблемы типографии и ее сотрудников, понимала необходимость этой меры. Как я уже говорил, ситуация с открытием казначесйкого счета тянулась до конца 2007 года, причем все эти месяцы руководство кормило меня завтраками, не отказывая и не разрешая наших проблем. В итоге, уже потеряв всякую надежду, и не желая рисковать ответственных сотрудников, я пообещал Шейхон и Марченковой закрыть р/с до конца 2007 года не взирая на обстоятельства.
Свое обещание я сдержал в последней декаде декабря, хотя уже и не верил, что казначейский счет будет открыт в скором времени (так и вышло, пользоваться им мы смогли только с февраля). Таким образом, несмотря на полный завал кадровой и финансово-экономической отчетности, отсутствие надлежащего документооборота, усугубленного моим дилетантством в этих вопросах (до МГУ я работал только в коммерческих организациях и никогда не стакивался с такими вопросами) и некомпетентностью ответственных за эти направления сотрудников типографии (к этому я вернусь позже), типография продолжала развиваться, с каждым месяцем увеличивая номенклатуру и объем выпускаемой продукции. Штат рос, практически все получали на руки достойную з/п, но в документах это не отражалось. Позже я узнал, что несмотря на то, что официально з/п начала начисляться только с сентября, когда было оформлено новое юр. лицо, к концу года она составила в сумме 7 млн. рублей. По документам оны была начислена, но не выдана, так как не действовал расчетный счет предприятия. С момента открытия казначейского р/с без права расходования средств до конца 2007 года на нем скопилось около 900 000 рублей. Естественно мы, не зная, когда появится возможность делать с этого счета платежи в пользу поставщиков расходных материалов, выплачивать деньги в фонды и снимать для выплаты з/п, не могли морозить на нем средства заказчиков полиграфической продукции.
Вот в такой безнадежной ситуации типография встречала новый 2008 года. В этот период я как бы жил двойной жизнью: с одной стороны я понимал серьезность проблем в которых находилось предприятие, с другой – видел, как типография растет техническое и технологическое оснащение типографии, и как она становится заметным игроком полиграфического рынка. В моменты, когда проблемы целиком поглощали меня, я уходил на прогулку по территории Университета, и «вечный огонь», заснеженный парк и величественное, красиво подсвеченное главное здание МГУ успокаивали меня.
Приходили мысли о великих людях, вложивших свои знания и труд в создание этого грандиозного комплекса. И мой разрывающийся мозг успокаивался, и приходила решимость бороться до конца, и все же вернуть былую славу одной из первых российских типографий, созданной еще в 1756 году великими Ломоносовым и Шуваловым по указу царицы Елизаветы.
В конце 2007 года по предложению главного бухгалтера типографии Павловой Н.В. (поистине зловещего персонажа моего повествования, о котором я расскажу позже) было принято решение зарегистрировать отдельное ООО и использовать его коммерческий р/с параллельно с основным казначейским счетом типографии. Решение это было принято в середине декабря, когда надежда на открытие казначейского счета угасла, а старый р/с я решил закрыть во что бы это ни стало.
Все хлопоты по регистрации ООО, получившего название «Ниман принт», Наталья взяла на себя. В качестве учредителей этой фирмы выступили моя жена (меня самого отговорили участвовать в этом деле, так как я был директором Типографии), Павлова Наталья и Николай Зайцев, бывший на тот момент начальником производства Типографии МГУ. И действительно, сдав все документы в конце года, в середине января мы уже получили действующий расчетный счет, который Наталья открыла в ближайшем к Типографии коммерческом банке, расположенном на территории МГУ, в 3 минутах ходьбы от типографии. Таким образом, можно сказать, что в январе 2008 решился, наконец сложнейший финансовый вопрос, тем более, что вскоре заработал казначейский счет, но я попал из одной беды в другую, которая впоследствии и привела меня на тюремные нары. И без того запутанный документооборот запутался еще больше, а Павлова Наталья, ответственная за весь финансовый сектор, оказалась на только некомпетентным специалистом, но и непорядочным человеком. В первые месяцы после приёма на работу в июне и до конца 2007 года Наталья, как и я, барахталась в ворохе проблем, пытаясь ускорить открытие казначейского счета, но получив полную власть над коммерческим р/с, сильно изменилась.


продолжение следует...

а что расскажет марсель о том,времени,когда произошло соединение двух типографий,и как уволил (с подачи Лещенка) всех славян и оставил"гостей" из азиатских республик?

[npenpecc]

Сообщение от Надежда1

а что расскажет марсель о том,времени,когда произошло соединение двух типографий,и как уволил (с подачи Лещенка) всех славян и оставил"гостей" из азиатских республик?

Может - поэтому?:

Сообщение от ;3253501

Вскоре выяснилось, что имеющиеся сотрудники не могут и не горят желанием осваивать новую технику, и что мне для запуска предприятия придется набрать новых сотрудников, умеющих работать на новой технике.